Неточные совпадения
В эту самую минуту Амалия Ивановна, уже окончательно обиженная тем, что во всем разговоре она не принимала ни малейшего участия и что ее даже совсем не слушают, вдруг рискнула на последнюю попытку и с потаенною тоской осмелилась сообщить Катерине Ивановне одно чрезвычайно дельное и глубокомысленное замечание о том, что в
будущем пансионе надо обращать особенное внимание на чистое белье девиц (ди веше) и что «непременно должен буль одна такая хороши дам (ди даме), чтоб карашо про белье смотрель», и второе, «чтоб все молоды девиц тихонько по ночам никакой
роман не читаль».
Он не сомневался, что в
будущем, конечно, встретит необыкновенную женщину и с нею испытает любовь, о которой мечтал до
романа с Лидией.
Прощай — это первое и последнее мое письмо, или, пожалуй, глава из
будущего твоего
романа. Ну, поздравляю тебя, если он будет весь такой! Бабушке и сестрам своим кланяйся, нужды нет, что я не знаю их, а они меня, и скажи им, что в таком-то городе живет твой приятель, готовый служить, как выше сказано. —
— Ее нет — вот моя болезнь! Я не болен, я умер: и настоящее мое, и
будущее — все умерло, потому что ее нет! Поди, вороти ее, приведи сюда — и я воскресну!.. А он спрашивает, принял ли бы я ее! Как же ты
роман пишешь, а не умеешь понять такого простого дела!..
Он так целиком и хотел внести эту картину-сцену в свой проект и ею закончить
роман, набросав на свои отношения с Верой таинственный полупокров: он уезжает непонятый, не оцененный ею, с презрением к любви и ко всему тому, что нагромоздили на это простое и несложное дело люди, а она останется с жалом — не любви, а предчувствия ее в
будущем, и с сожалением об утрате, с туманными тревогами сердца, со слезами, и потом вечной, тихой тоской до замужества — с советником палаты!
Вообще, все эти мечты о
будущем, все эти гадания — все это теперь еще как
роман, и я, может быть, напрасно записываю; пускай бы оставалось под черепом; знаю тоже, что этих строк, может быть, никто не прочтет; но если б кто и прочел, то поверил ли бы он, что, может быть, я бы и не вынес ротшильдских миллионов?
Но придется и про него написать предисловие, по крайней мере чтобы разъяснить предварительно один очень странный пункт, именно:
будущего героя моего я принужден представить читателям с первой сцены его
романа в ряске послушника.
В виде предисловия разбирались отношения Прасковьи Ивановны к ее сладкому братцу, что будто бы послужило причиной мертвого бубновского запоя, затем подробно излагались ее ухаживания за Мышниковым,
роман с Галактионом и делались некоторые предположения относительно
будущего.
Другой раз, вспомнив вдруг, что смерть ожидает меня каждый час, каждую минуту, я решил, не понимая, как не поняли того до сих пор люди, что человек не может быть иначе счастлив, как пользуясь настоящим и не помышляя о
будущем, — и я дня три, под влиянием этой мысли, бросил уроки и занимался только тем, что, лежа на постели, наслаждался чтением какого-нибудь
романа и едою пряников с кроновским медом, которые я покупал на последние деньги.
— Ну, бог с ними — и с деньгами и с лестью, — все это не моего
романа. Скажите лучше мне, как вы думаете вести себя с вашей
будущей женой?
Еще невероятнее, что содержатель типографии, Н. С. Степанов, покупавший
роман, не имел денег для такого предприятия, и что московские книгопродавцы купили экземпляров
будущего неоконченного
романа, в 4-х небольших частях, с обыкновенною уступкою 20 процентов за комиссию, на 36 тысяч рублей ассигнациями, и внесли деньги вперед, обязуясь продавать не дороже 20 рублей за каждый экземпляр!
На этом свете всё совершенствуется: шведские спички, оперетки, локомотивы, вина Депре и человеческие отношения. Совершенствуется и брак. Каков он был и каков теперь, вы знаете. Каков он будет лет через 10–15, когда вырастут наши дети, угадать не трудно. Вот вам схема
романов этого близкого
будущего.
В самом же авторе
романа на протяжении его пятилетней выучки в Дерпте происходила сначала скрытая, а потом и явная борьба
будущего писателя-беллетриста с"питомцем точной науки", явившимся сюда готовиться к ученой дороге.
В Германии-Тургенев-Баден-Швейцария-Бакунин-Берн и Базель-Мировой конгресс-Мюнхен-Вена-Привлекательная Вена-Веселящаяся Вена-Театральная Вена-Венские любимцы-Грильпарцер-Венский фашинг-Славянская Вена-Чехия-Дюма-Разговоры с Дюма-Мои оценки Дюма-Наке-Корш-Об Испании-Испанские впечатления-Мадрид-В кругу иностранных корреспондентов-Поездка по Испании-Испанская политика-Испанский язык-Испанские музеи-В Барселонк-Моя программа пепеездов-"С Итальянского бульвара"-Герцен-Русские в Париже-Огарев-Отношения к Герцену-Кавелин-Разговоры с Герценом-"Общечеловек"Герцен-Огаревы и Герцен-Парижская суета-Снова Вена-Невинный флирт-О французких женжинах-Роман и актрисы-Планы на следующий сезон-Бакст-Гончаров-В Берлине-Политические тучи-Война-Седанский погром-Французские Политики-Возвращение в Россию-Берг и Вейнберг-Варшава-Польский театр-В Петербурге-Некрасов-Салтыков-Салтыков и Некрасов-Искра-Петербургские литераторы-Восстание Коммуны-Литературный мир Петербурга-Петербургская атмосфера-Урусов-Семевский и Краевский-Вид Парижа схватил меня за сердце-Мадам Паска-Мои парижские переживания-Опять Петербург-Театральные заботы-Дельцы-Будущая жена-Встреча русского Нового года
Будущий историк русской жизни, который захочет, подобно Гонкуру или Тэну в их описаниях старого французского общества, исследовать внешние проявления этой жизни, неминуемо должен будет обратиться к
романам Боборыкина и в них почерпнуть необходимые и достоверные краски и бытовые черты.
Этот
роман и в особенности лицо Марка Волохова для
будущего биографа-психолога поворотный пункт в душевном настроении Гончарова.
Кстати сказать,
роман Толстого с этой барышней (Валерией Владимировной Арсеньевой), — недавно только, после смерти Софьи Андреевны опубликованный, — производит очень для Толстого тяжелое впечатление своею рассудочностью и неразвернутостью: только-только еще зарождается чувство, обе стороны даже еще не уверены вполне, любят ли они, — а Толстой все время настойчиво уж говорит о требованиях, которые он предъявляет к браку, рисует картины их
будущей семейной жизни и т. п.
Княжна Мария, любуясь в косящатое окно на своего суженого, роняла на грудь блестки слезинок… но
роман их не служит нам темою: о их
будущем браке говорит история.
Он сознавал, что не мог извинить ей, подобно Кудрину, этого первого дебюта на сцене заурядного житейского
романа; для Андрея Павловича она была просто милая девушка невеста,
будущая хорошая жена, для него же она была божество, луч света, рассекавший окружающий его мрак.
Княжна Мария, любуясь в косящатое окно на своего суженого, роняла на грудь блестки слезинок… но
роман их не служит нам темою: об их
будущем браке говорит история.
Прямой и откровенный старик счел своим долгом рассказать
будущему зятю о сватовстве Зарудина и о разрыве с ним, не скрыв даже подробности более полугода тому назад происшедшего домашнего
романа, окончившегося болезнью его дочери.
Саркастическая улыбка, с которой непременно встретил бы Николай Леопольдович рассказ о начале
романа ее юности и о герое этого
романа, казалось ей, до боли потревожит память о ее прошлом, а эту память, несмотря на уверенность в счастии настоящего и
будущего, она почему-то ревниво охраняла.